Пословицы. Человек

Ры­бам во­да, пти­цам воз­дух, а че­лове­ку вся зем­ля.

В ми­ре, что в мо­ре. В ми­ре, что в ому­те: ни дна, ни пок­рышки.

Мир во зле (во лжи) ле­жит. Мир в су­етах, че­ловек во гре­хах.

Бог – что за­хочет, че­ловек – что смо­жет.

И я (И он) та­кой же че­ловек.

Все мы по по­яс лю­ди ( т.е. на­поло­вину, а там ско­ты).

Дух бодр, да плоть не­мощ­на.

Че­ловек – не ан­гел (не бог). Ка­ковы ве­ки, та­ковы и че­лове­ки.

Ста­рое вы­мер­ло, а но­вое не на­рож­да­ет­ся.

Триж­ды че­ловек ди­вен бы­ва­ет: ро­дит­ся, же­нит­ся, уми­ра­ет.

Мал ро­дил­ся, а вы­рос – при­годил­ся.

Лю­ди сол­га­ли, да и мы прав­ды не ска­зали.

Все лю­ди ложь, и мы тож. Всяк че­ловек ложь – и я тож.

Не од­но пу­зи́ще смыш­ля­ет о пи­ще; и тон­кий жи­вот без еды не жи­вет.

Брю­хо выт­рясло, да и со­весть вы­нес­ло.

Что те­лу лю­бо, то ду­ше гру­бо.

Ду­ша на прох­ла­ду, а плоть в ба­ню ( т.е. про­сят­ся).

Не об од­ном хле­бе сы­ты бы­ва­ем.

Па­мять в те­ле, мысль во лбу, а хо­тение в сер­дце.

Душ­ка – не суч­ка; не выш­лешь вон, ког­да бог не возь­мет.

Плоть не­мощ­на, а ду­ша греш­на. Плоть греш­на, да ду­ша хо­роша.

Луч­ше жить бед­ня­ком, чем раз­бо­гатеть со гре­хом.

Не из та­ких, что­бы гра­бить на­гих.

Оби­деть (Сгу­бить) лег­ко, да ду­ше ка­ково.

И ху­дой че­ловек про­живет свой век.

Че­ловек не гри­бок, в день не вы­рас­тет ( или:не рас­тет под дож­жок).

От жи­вого че­лове­ка доб­ра не жди, а от мер­тво­го по­дав­но.

От мер­тво­го ху­да не бы­ва­ет, а от жи­вого доб­ра.

Ду­ша все­му ме­ра. Ду­ша ме­ру зна­ет.

Ду­ша ду­шу зна­ет, а сер­дце сер­дцу весть по­да­ет.

Этот че­ловек до дна мас­лян ( хо­рош).

Сер­дце – ве­щун, а ду­ша – ме­ра. Сер­дце – пес­тун, ду­ша – дядь­ка.

Ду­ша все­го до­роже. Ду­ша – за­вет­ное де­ло.

Греш­ное те­ло и ду­шу съ­ело. Ду­ше с те­лом му́ка.

Нет та­ких трав, чтоб знать чу­жой нрав.

Есть сер­дце, да зак­ры­то двер­цей. Не клет­ка сер­дце, не пе­рес­та­вишь.

Чу­жая ду­ша – тем­ный лес. Чу­жая ду­ша – по­тем­ки.

В чу­жую ду­шу не вле­зешь.

Бра­та род­но­го зна­ешь, а ума его не зна­ешь.

Вся­кий дом по­тол­ком крыт.

За чу­жую ду­шу од­на сва­ха бо­жит­ся (да цы­ган).

Чу­жи лю­ди – дре­мучий лес. Чу­жая со­весть – мо­гила.

Я у не­го на ра­зуме не бы­вал.

Сын у ме­ня мой (Брат он мой), а ум у не­го свой.

Что­бы уз­нать че­лове­ка, на­до с ним пуд со­ли съ­есть. Че­лове­ка уз­на­ешь, ког­да с ним пуд со­ли лож­кой рас­хле­ба­ешь.

Рысь пес­тра свер­ху, а че­ловек лу­кав из­нутри.

Люд­но-то люд­но, да че­лове­ка нет. Мно­го на­роду, да ма­ло лю­дей.

В ком есть страх, в том есть и бог.

В ком есть бог, в том есть и стыд.

Доб­рая со­весть – глаз бо­жий. Доб­рая со­весть лю­бит об­ли­чение.

У ме­ня по­душ­ка под го­ловой не вер­тится ( т.е. со­весть чис­та).

Доб­ро то­го бить, кто пла­чет, а жу­рить, кто слу­ша­ет.

Кто бо­га не бо­ит­ся, тот и лю­дей не сты­дит­ся.

Со­весть без зу­бов, а заг­ры­зет. Злая со­весть сто́ит па­лача.

Не бо­юсь бо­гатых гроз, бо­юсь убо­гих слез.

Мол­чи (Ле­жи), ког­да бог убил!

Пло­хое де­ло, ко­ли же­на не ве­лела. Не смею на гла­за по­казать­ся.

Не крас­ней, дев­ка, ко­ров до­ючи, крас­ней, дев­ка, с пар­нем сто­ючи (в овин хо­дючи́)!

Бе­реги честь смо­лоду, а здо­ровье под ста­рость!

Бе­реги платье сно­ву, а честь смо­лоду.

За со­весть да за честь – хоть го­лову снесть.

Ду­ша сог­ре­шила, а спи­на ви­нова­та.

Пох­ле­бал мо­лоч­ка на­кану­не Рож­дес­тва, да неч­то вздра­гива­ет­ся.

Зна­ет кош­ка, чье мя­со съ­ела. На во­ре шап­ка го­рит.

Кто по­росен­ка ук­рал, у то­го в ушах ве­рещит.

У ко­го на́ сер­дце не­нас­тно, у то­го и в яс­ный день дождь.

За кем нет по­гони, тот и не бе­жит.

Стыд не дым: глаз не ест. Бес­сты­жих глаз и дым ней­мет.

На­шего Ми­ны не прой­мешь и в три ду­бины.

Хоть нап­люй в гла­за: ему все божья ро­са.

На нем хоть дро­ва ко­ли (хоть по­ез­жай).

Он как оса ле­зет в гла­за.

Стыд под каб­лук, а со­весть под по­дош­ву.

Оты­ми бог стыд, так бу­дешь сыт.

Пер­вый дар на ро­ду, ко­ли нет в гла­зах сты­ду.

Без сты­да ли­ца не из­но­сишь. Без по­зору ро­жи не из­но­сить.

Не стыд­но, ко­ли ни­кому не обид­но.

Сты­дить­ся же­ны, так и де­тей не ви­дать (не ви­дать де­тей).

Хоть чер­том зо­ви, да хле­бом кор­ми!

Стыд­ли­вый из-за сто­ла го­лод­ный вста­ет.

Стыд­ли­вый ку­сочек со сто­ла цел схо­дит.

Стал сыт, так взял стыд (так и уз­нал стыд).

И стыд­ли­вый ку­сочек ( т.е. пос­ледний) до по­ры ле­жит.

Как нет ду­ши, так что хошь пи­ши!

Про его со­весть мож­но ска­зать по­весть.

У не­го со­весть в ру­кавич­ках хо­дит.

Ни бо­га не бо­ит­ся, ни лю­дей не сты­дит­ся.

С его со­вестью и по­мирать не на­до.

С его со­вестью жить хо­рошо, да уми­рать пло­хо.

Бес­сты­жа гос­тя пи­вом не выг­нать. Бес­сты­жего гос­тя не пи­вом вы­живать.

Свинья не бо­ит­ся крес­та, а бо­ит­ся пес­та.

Не ела ду­ша чес­но­ку – не бу­дет и во­нять.

Су­хая ру­баш­ка к те­лу не ль­нет. Не бы­ло дег­тю, так и не гор­чит.

Кто и пи­ва не пь­ет, тот пь­ян не жи­вет.
                          
                        * * *

Кто это та­кой – не­маза­ный, су­хой? ( Че­ловек).

Имя свое всяк зна­ет, а в ли­цо се­бя ник­то не пом­нит.

Че­ловек бо­жий об­шит ко­жей.

В ле­су лес не ро­вен, в ми­ру – лю­ди.

Не рос­том взял, так до­родс­твом.

На­ша по­падья, что ши­рокая ладья.

Сам коп­ной, брю­хо го­рой. Коп­на коп­ной – так и пе­рева­лива­ет­ся.

И бо­родав­ка те­лу при­бав­ка. Бо­родав­ка – и то те­лу при­бав­ка.

Хо­рош, при­гож, на ли­ху бо­лесть по­хож.

В чем ду­ша дер­жится. Кра­ше в гроб кла­дут.

Хоть кос­тли­ва, да счас­тли­ва. И не кра­сива, да счас­тли­ва.

Экой боль­шой, с не­делю вы­рос!

Мно­го ль те­бя в зем­ле, а на зем­ле не мно­го.

Бе­да пы­жику: на не­го и с кров­ли кап­лет; бе­да и ос­то­лопу: рук-ног де­вать не­куда.

Ро­жа моя ро­жа, на что ты по­хожа (на чер­та по­хожа)!

Та­кая ро­жа, что толь­ко са­ма на се­бя и по­хожа (и дру́жки не под­бе­решь).

На ря­бом хлеб се­ют, а на глад­ком на­воз кла­дут ( о паш­не).

Мно­го кра­сы: од­ни ску­лы да усы.

Хо­роша ро­жа – ко­ли есть на ней ко­жа (а без ко­жи неп­ри­гожа).

Экой кра­савец: под но­сом ру­мянец, во всю ще­ку ли­шай.

Не сви­ным ры­лом ли­моны ню­хать.

Не к ро­же пла­точек, ут­рись ру­кавич­кой!

Гор­бат, так ви­новат, да бог прос­тит.

ор­бун пря­мика пе­рехит­рит. Гор­бун с за­пас­цем.

Гор­ба­тый – во­рова­тый. Чем гор­ба­тее, тем во­рова­тее.

Кто ко­ноп­ляст, кто го­ленаст – а все бо­жий да го­суда­рев.

У кон­но­го сол­да­та но­ги луч­ком. Кри­воно­гого – в сви­нопа­сы.

Не будь из­ро­ден, а будь при­годен.

Ли­чиком бе­ленек, да ду­шой чер­не­нек.

Ро­жа кри­ва (чер­на), да ду­ша пря­ма (бе­ла).

Пло­ха ро­жа, да ду­ша го­жа. Ро­жа не го­жа, да ду­ша при­гожа.

Це­луй и кур­носку, как пря­ниш­ну дос­ку!

Хоть на го­лове-то гус­то, да в го­лове пус­то.

У ху­дой ро­жи – ху­дой обы­чай. Об­личье – ули­ка.

Ка­ков черт от люль­ки, та­ков и в мо­гил­ку.

Та­кая ро­жа, что са­ма на оп­ле­уху нап­ра­шива­ет­ся.

И по ро­же знать, что Са­зоном звать.

И по ры­лу знать, что не из прос­тых сви­ней.

Ры­жий да крас­ный – че­ловек опас­ный.

Ры­жих и во свя­тых нет. Ры­жему во свя­тых не бы­вать.

Из­ба­ви нас, бо­же, от лы­са, ко­са, ры­жа и кри­воно­са!

Чер­ный во­лос – звон­кий го­лос.

С чер­ным в лес не хо­ди, с ры­жим ба­ни не то­пи.

За прав­ду бог ли­ца на­бав­ля­ет ( т.е. до­живая до ста­рос­ти, лы­се­ешь).

Пле­шивый – че­ловек фаль­ши­вый.

На ме­рине лы­сина – не по­рок; на де­тине плешь – не укор.

Кур­ча­вый во­лос – куд­ря­вые мыс­ли.

Бро­ви на­вис­ли – зло­ба (ду­ма) на мыс­ли.

Гля­дит вбок, а го­ворит в сто­рону.

Один рот – и тот де­рет. Од­на бы­ла у вол­ка пе­сен­ка, и ту пе­реня­ли ( о по­зево­те).

Тот че­ловек и до­рог, у ко­го нос до­лог.

Эко чутье: этот нос со­бакой на­терт.

Дол­го­носый се­бе на уме. Дол­го­нос не прост.

Си­дор да Бо­рис за но­сы под­ра­лись.

Но­сом к но­су встре­тились.

Чих­нул – го­ловой вих­нул (виль­нул).

Чох на прав­ду. Спи­ца в нос, не ве­лика – с перст ( на чи­ханье).

Ве­лик те­лом, да мал де­лом. Хо­рош, на пог­ля­денье.

Тол­ста, тол­ста, прос­та, прос­та. В род­ню толст, да не в род­ню прост.

Его на­тощак (не по­обе­дав) не обой­дешь ( т.е. толст).

На кра­сиво­го гля­деть хо­рошо, с ум­ным жить лег­ко.

Кра­сота приг­ля­дит­ся, а ум впе­ред при­годит­ся.

С пог­ля­денья сыт не бу­дешь.

Ког­да б не зу­бы, так бы и ду­ша вон.

Же­лудок не ов­чи­на: его не вы­воро­тишь.

У ме­ня лег­ка ру­ка, бы­ла бы шея тол­ста (креп­ка).

Бь­ет, как мо­лотом ку­ет. Ку­лак, что без­мен.

Ру­ка ру­ку мо­ет (очи­ща­ет). Друж­ли­ва ру­ка с ру­кавич­кой.

У не­го нож­ки, как сош­ки. Нож­ки, что сош­ки, брюш­ко, как во­лыноч­ка.

Но­ги да ру­ки – вот мои му­ки; а брю­хо да жи­вот – сох­ра­ни гос­подь ( об еде и ра­боте).

Он бе­рет ру­ками, а от­да­ет но­гами.

Ру­ки ра­бота­ют, а го­лова кор­мит.

Гла­за стра­ща­ют, а ру­ки де­ла­ют. С ру­ками ниг­де не про­падешь.

Ко­торая ру­ка крест кла­дет, та и нож то­чит.

Не но­ги кор­мят брю­хо, а брю­хо но­ги.

Бо­рода в честь, а усы и у кош­ки есть. Ус в честь, а бо­рода и у коз­ла есть.

Бо­родой в лю­ди не вый­дешь. Бо­рода – тра­ва, ско­сить мож­но.

Бо­рода де­лу не по­меха.

Во­лос глуп, вез­де рас­тет.

У на­шей Фе­досьи из глаз рас­тут во­лосьи.

Муд­рость в го­лове, а не в бо­роде.

Сам с пядь, а бо­рода с ло­коть. Сам с нос, бо­рода с воз.

Ста­ричок с кув­шин, бо­рода с ар­шин.

Бо­рода вы­рос­ла, а ума не вы­нес­ла. Бо­родас­тее бе­лев­ско­го рас­коль­ни­ка.

Се­дина в бо­роду, а бес в реб­ро.

Под но­сом взош­ло, а в го­лове и не за­се­яно.

Во­лос до­лог ( у ба­бы), а ум ко­роток.

Один глаз на мель­ни­цу, дру­гой на куз­ни­цу.

И ко­сое око ви­дит да­леко. Смот­рит в куч­ку, а гля­дит врознь.

Кос, да до­ма рос ( т.е. свой).

Ко­сые счас­тли­вы. Кри­вые мо­ты. Не­мые го­вор­ли­вы. Сле­пые муд­ре­ны.

Хро­мые бас­ки ( т.е.ще­голи). Ко­сола­пые драч­ли­вы.

Сле­пому все ко­пе­еч­ки. Сле­пой ку­рице все пше­ница.

Сле­пой и в гор­шке до­роги не най­дет.

Па­че слу­ха ви­дение. Свой глаз ал­маз ( или:смот­рок).

Гла­за, что плош­ки, а не ви­дят ни крош­ки.

Сы­тых глаз на све­те нет. Брю­хо сы­то, да гла­за го­лод­ны.

На то два уха, чтоб боль­ше слу­хать.

Глу­хой – по­лови­на спа­сенья ( не слы­шит без­за­коний).

Уши – бла­годать бо­жия, язык – прок­ля­тие.

Глу­хому мно­го чу­ет­ся, а сле­пому мно­го ви­дит­ся.

Глу­хой не­дос­лы­шит, так до­гада­ет­ся.